Довольно мило со стороны столь почтенного издания. Впрочем, не без некоторых неточностей. Ни одной блатной песни, к сожалению, не знаю. В зоне, правда, один раз была. Был очень тяжелый год - 1999, февраль(кто помнит!), и мне предложили съездить к малолеткам попеть вместе с тюремной бригадой за 300 рублей денег (даже не знаю, сколько это было доларов, ну очень немного). Ехали в какой-то дикой машине, набитые, как селедки. В зоне был дубак - так что мне потом пришлось эти сраные 300 рублей потратить на "Фервекс"(или что там). Успех у малолеток был оглушительный. Но на этом моя дружба с пенитенциарной системой закончилась.
Зато началась дружба с Алексеем Каном, которая и продолжается до сих пор. Благодаря этому тонкому душевному человеку, настоящему искателю талантов состоялся и этот альбом, о котором уже написал "МК бульвар", и сингл, который мы с Димой Янковским и благословенной Crazy-musik записали во Франции, а не в Англии, как пророчил в этой заметке "МК(б)". Я вытащила свои старые песни "Флейту и ветер","Едем в трамвае","Полоска света", "1000 лет любви"(писанные еще в Питере, откуда я сбежала прежде, чем попасть в Москву). "Ментов" и "Убью твои файлы" я написала уже в Москве, замученная ментами и вечной простудой - мне досталась ужасно холодная квартира, и я никак не могла с нее съехать. Спала в куртке, шапке и под одеялом и все равно мерзла.
Но я все равно терпеливо записывала какие-то песни, а в минуты отчаяния ставила СD-пластинку Фицжеральд и пела вместе с ней Lady be good. Это меня поддерживало. Иногда я включала радио "Максимум" и слушала, что твориться в местном шоу-бизнесе, пытаясь понять принцип его действия.
Прежде, когда я только встала на эту шаткую дощечку над пропастью, которая называется "жизнь артиста", я была уверенна, что стоит только написать хорошую песню и все произойдет само собой. Но к 1999 году

я успела понять,что песни вообще никому не нужны. По крайней мере мои. На всех студиях, где я писалась, меня называли идиоткой и , в лучшем случае из жалости, делали скидку. Первый человек, который безусловно поверил в мой талант и сделал все, что мог, для того, чтобы моя музыка смогла звучать, был прекрасный человек, талантливый аранжировщик Сергей Арабаджи. К сожалению, моя дорога лежала в другую сторону. Сергей - человек немного другой музыки, более привычной, не такой напряженной, как та, что увлекала меня и, как выяснилось, все-таки увлекла. Я поняла в какой-то момент, что не хочу прыгать по сцене, как обезьяна, лишь бы мне платили. Все, что я хочу в музыке - нарисовать мир. Мой мир - таким, как я его вижу. Где звуки будут не набором оркестра, а звуками ветра, машин, шоссе, о осенних листьев, весеннего асфальта, ночного уюта, где гармонии будут выражать не правильные ходы, а мои личные чувства и эмоции. И во всем этом будет то время и та его правда, которую знаю я.
Я очень обрадовалась, когда по радио передали Земфиру. Я тут же побежала в ларек и купила ее кассету. И слушала целый день. Про трещинки, про сигареты, про ворон... Классно! Я подумала, что на радио все изменилось - и теперь можно отнести и мои песни! Мне больше не скажут это загадочное слово "не формат!" Я так устала его слышать! Я позвонила Алексею Кану и попросила его послушать мои старые песни - в "Манхеттене" на вечеринах я пела "Да-да-дождусь", "Сладкий мальчик" и другие песни танцевального толка. Кстати! Я не намерена от них отказываться! Я запишу их, и вы увидите, что это не попса, хотя и весело! Так вот, я позвонила Алексею и мы вместе решили, что есть смысл попробовать отнести "Флейту" Козыреву.
Исключительно благодаря Алексею я смогла дожить до того прекрасного момента, когда встретила Диму Янковского, и мы решили вместе победить.

Продолжение следует...

Ваша Фелiчiта (в миру Александра САШНЕВА)

---